Рай оказался пустым... И рай миновал.

[Nakem-b-nakeme]

Как обычно среди дня легла поспать, потому что сегодня подъем был в начале седьмого.

"И рай миновал."

Я, наш ответственный за практику, одногруппница Валя, какой-то парень, которого я вживую не знаю, и, кажется, Девушка - мы поехали в библиотеку. Ну как поехали - полетели, на вертолете.
Лирическое отступление. На заводе, где мы сегодня были, автобусы туда и обратно ходят с интервалом полтора часа каждый.
Нашли там нужную инфу, не в этом соль.
Перед обратным рейсом зашли перекусить в кафешку, подозрительно напоминающую Бон. И в какой-то момент я осталась за столиком одна, потому что остальные четверо свинтили, извините, пописать.
Библиотека, кафешка и посадочное место для вертолета располагаются на одной площади, что за ее пределами, я не знаю.
В окно я вижу, что приземляется вертолетик, и думаю, ладно, подождем следующего, на улице погода зашибись. Тут возвращается процессия во главе с преподом, он видит, что вертолетик уже сел и, вопя нам, что нам пора, с низкого старта устремляется на улицу.
Так как я одна сидела - я оказалась в конце этой пробежки. И не успела.
Лирическое отступление. Я знаю, как выглядят вертолеты, а сон наркоманский.
Дверь на направляющих балках захлопнулась прямо передо мной. Я думаю "Да в общем-то и насрать, ща вернусь в Бон или в библиотеку, наверняка у них есть Конан Дойль". И отхожу от вертолетика, который уже оторвался от земли сантиметров на двадцать.
Сейчас я думаю, что та конструкция, что мне приснилась, по умолчанию не могла быть удачной никогда.
Я поднимаю глаза на вертолетик и вижу, что в несущем винте, в самой его середине, с подшипниковым узлом для предотвращения вращения вместе с винтом располагается парашют. Нормальный такой, круглокупольный парашют размером до носа вертолета, то есть меньше лопастей винта, только непонятно мне сейчас, как он держался вертикально.
Сам же вертолетик не имеет хвоста, но несущий винт все равно один. И длина вертолетика примерно как две длины обычного (без хвостов).
Ну и объяснение. Короче вот обычный (___), а вот этот (______). Маршрутка.
Вертолетик странно поднимается, по окружности, центром которой является центр парашюта. система ниппель, что уж тут поделаешь.
В общем, он поднимается по часовой стрелке с шести на три, потом на двенадцать, потом на девять...
И здесь случается то, что должно было случиться. Стропы парашюта перекручиваются. Вертолетик экстренно набирает высоту. Но из-за того, что купол больше не держит форму - он, разумеется, падает на несущий винт.
Я не слышу треска ткани, но вижу, как лопасти отчаянно пытаются перемолоть внезапную преграду.
Сопровождаемый белой дымовой струйкой, вертолет уходит за холмик и там падает.
Я стою ни жива не мертва. Ко мне подбегает женщина, я знаю, что она библиотекарь, и говорит, что в вертолетике среди пассажиров был ее сын.
Мы быстрым шагом идем в сторону места крушения, я тем временем вкратце рассказываю ей, что случилось.
Обходим холм, и я вижу, что между обломками и холмом (приличное расстояние, где-то метров тридцать-сорок) на траве лежат два ряда по четыре тела.

||||
||||
Женщина в крик, а я падаю на колени и в слезы.
Не помню, плакала ли я в жизни когда-нибудь так сильно.
Тут вдруг мимо меня проходит наш препод, даже не посмотрев в мою сторону, хотя проходит в метре, потом Девушка, попытавшаяся мне улыбнуться, потом Валя, которая говорит "Оля, спасибо тебе".
Я безмерно счастлива, что они живы, но спрашиваю "За что?". "Ты опоздала и мы прошли в конец, чтобы занять тебе место. А там аварийный выход".
Счастье сменяется на дикую ярость "Это я опоздала?! Ненавижу вас всех!!".

Следующая сцена.
Я захожу в свою квартиру, которая моя, снимаю ее с сигнализации, но тонкий редкий писк продолжается. Я смотрю на щиток и вижу, что горит кнопка, которая отвечает за неполадки. Жму ее, и загораются еще три. Это означает, что функции, повешенные на эти три, нуждаются в настройке. Все как на сигналке в той квартире, где я живу. Сигналка так же без экранчика, поэтому я иду искать инструкцию.
Захожу в мамину комнату (эмоций вообще ноль), лезу в ящик, где она всегда держала все документы. Сверху лежит желтая непрозрачная папка-уголок. Я знаю, что это не то, что мне нужно, но достаю.
А в ней два фото и страничка текста.
На фото мужчина лет тридцати пяти, на пляже, стоит по пояс в воде. На одной из фот у него в реках закрытый пляжный зонт, оранжевый с узором в виде синих и зеленых пальм, на другой ничего.
Я понимаю, что это сын библиотекарши и что он был одним из тех восьмерых, кому не повезло в авиакатастрофе.
Подходит тот парень, который летал с нами в библиотеку, спрашивает, что это за мужчина. "Приемный сын библиотекарши, единственный твой кровный родственник". "О, он тоже любит зонтики, это классно!". Он погиб в той катастрофе". "То есть, ты теперь одна?". "Не я теперь одна, а ты".
В голове сменяют друг друга эти две фотографии под песню, которую поет Дима Маликов, последние две строчки - "Рай оказался пустым... И рай миновал".